Спокойное достоинство безмолвия - Страница 2

Аури встала напротив зеркала и взяла щетинную щетку, которая висела на деревянной раме. И принялась расчесывать спутанные со сна волосы, пока те не окутали ее, точно облако.

Она спрятала Лисика в кулаке. Без его голубовато-зеленого сияния комната сделалась темнее темного. Потом глаза у Аури раскрылись широко-широко, и она уже не видела ничего, кроме мягкой, слабой полоски теплого света, сочащейся поверх груды мусора у нее за спиной. Бледно-золотистый свет вспыхнул в ее бледно-золотистых волосах. Аури улыбнулась своему отражению в зеркале. Она совсем как солнышко!

Разжав кулак, она раскрыла Лисика и проворно юркнула в хаотический лабиринт Рубрики. На то, чтобы отыскать медную трубу с нужной обмоткой, потребовалось никак не больше минуты. Но вся штука-то в том, чтобы отыскать идеальное место, верно же? Аури добрых полмили шла вдоль трубы по круглым тоннелям красного кирпича, стараясь не упустить эту трубу среди хитросплетения прочих бесчисленных труб.

И тут вдруг труба ни с того ни с сего свернула и ушла прямиком в искривленную стену, бросив ее на полпути. Вот ведь хамство! Нет, конечно, вокруг было множество прочих труб, но на тоненьких жестяных трубочках обмотки вообще не было. Ледяные трубы из полированной стали были слишком новые. Железные трубы сами напрашивались, так что даже неловко, но у них вся обмотка была хлопчатобумажная, а с ней столько возни — нет, сегодня Аури не до того.

И Аури пошла вдоль толстой керамической трубы, неспешно ползущей вперед. В конце концов труба зарылась в землю, однако в месте изгиба ее льняная обмотка провисла и обтрепалась, как рубаха уличного сорванца. Аури улыбнулась и бережными пальчиками отмотала полосу ткани, очень стараясь ее не порвать.

Наконец ткань оказалась у нее в руках. Идеальная вещь! Полупрозрачная полоса посеревшей холстины длиной в руку Аури. Усталая, но услужливая. Аури сложила ее в несколько раз, повернулась и опрометью понеслась через Сумерк, а оттуда вниз, вниз, в Дюжину.

Дюжина была одним из немногих изменчивых мест в Подсветье. Она была достаточно мудра, чтобы знать себя, и достаточно отважна, чтобы быть собой, и достаточно неукротима, чтобы меняться, оставаясь при этом абсолютно правильной. В этом отношении она была практически уникальна, и, хотя она не всегда бывала безопасной и благоприятной, Аури поневоле испытывала к ней расположение.

Сегодня высокие, просторные своды были именно такими, как она и думала: яркими и оживленными. Копья солнечных лучей били сквозь открытые решетки высоко вверху, пронзая глубокую, тесную долину изменчивого места. Свет сочился мимо труб, опорных балок и мощной, прямой линии старинной деревянной галереи. До самого глубокого дна долетали отдаленные звуки улицы.

Аури услышала цокот копыт по булыжной мостовой, резкий и округлый, будто хруст костяшек. Услышала далекие раскаты проезжающей телеги, смутную неразбериху голосов. И во все это вплетался пронзительный, сердитый крик младенца: младенец явно хотел грудь, а ему не давали.

На дне Желтой Дюжины был длинный глубокий бассейн с водой, гладкой, как стекло. Солнце наверху светило так ярко, что Аури было видно под водой все до второго сплетения труб.

Солому она тут уже припасла, и на узком каменном выступе вдоль стены ждали три бутылки. Но, посмотрев на них, Аури нахмурилась. Вот зеленая, вот коричневая, вот прозрачная. Вот широкая откидная пробка, вот серая завинчивающаяся крышка, вот пробка, толстая, как кулак. Все разной формы, разного размера, но ни одна из них не годилась.

Ну что ж такое! Аури всплеснула руками.

И бросилась обратно в Мантию, шлепая по камню босыми ступнями. Очутившись там, она окинула взглядом серую стеклянную бутылочку с лавандой внутри. Взяла в руки, внимательно рассмотрела, потом поставила бутылочку на место и снова кинулась прочь.

Аури промчалась через Порт, выбежав на этот раз через покосившийся дверной проем, а не через трещину в стене. И запетляла по Лозе. Лисик отбрасывал на стены мечущиеся тени. Волосы Аури на бегу развевались у нее за спиной, точно знамя.

По винтовой лестнице — через Темницу: вниз по кругу, вниз по кругу. Услышав, наконец, шум воды и звон стекла, Аури поняла, что миновала порог и очутилась в Перезвонах. Вскоре свет Лисика отразился в водовороте черной воды, поглотившей нижнюю часть винтовой лестницы.

В неглубокой нише примостились две бутылки. Одна голубая, узкая. Вторая зеленая, широкогорлая. Аури склонила голову набок, зажмурила один глаз и двумя пальцами дотронулась до зеленой. Улыбнулась, сцапала бутылку и понеслась обратно наверх.

На обратном пути она пошла через Прыги, чтобы сменить атмосферу. Пробегая по коридору, она перемахнула первую глубокую трещину в проломленном полу изящно, как танцовщица. Вторую трещину она перепорхнула легко, как птичка. А третью перепрыгнула необузданно, как хорошенькая девушка, похожая на солнышко.

До Желтой Дюжины она добежала вся запыхавшаяся. Переводя дыхание, она запихала Лисика в зеленую бутылку, аккуратно натолкала туда соломы, чтобы ему было помягче, и прищелкнула пробку к резиновому уплотнителю, надежно запечатав посудину. Она подняла бутылку, заглянула внутрь, потом улыбнулась, поцеловала бутылку и бережно поставила ее на край бассейна.

Аури сбросила свое любимое платье и повесила его на блестящую латунную трубу. Она улыбалась и немножко дрожала, в животе у нее плавала испуганная рыбка. Потом, стоя вся как есть, она обеими руками собрала свои летучие волосы, зачесала их назад и принялась заплетать, перевязывая полосой старой серой холстины. Когда Аури управилась, получился длинный хвостик, свисающий до самой поясницы.